Тем не менее, некая связь с реальностью сохраняется через кросс-курсы, например, с юанем, где движение капитала по-прежнему открыто. Валютная система требует согласованности: курс RUB/CNY и курс RUB/USD не могут расходиться бесконечно, иначе нарушится связка с реальным курсом USD/CNY.

Потенциальное нарастание тревоги в экономике после войны

Даже при искусственном регулировании рубль подвержен крупным шокам, если они касаются фундаментальных факторов. В июне внимание привлёк репортаж Bloomberg о тревожных оценках российских банковских чиновников — речь идёт о риске системного банковского кризиса в течение ближайших 12 месяцев. В качестве причин называются ухудшение платёжной дисциплины, рост объёма проблемных кредитов и падающий спрос на заёмные средства. Центральный банк РФ опровергает панические настроения и утверждает, что сектор по-прежнему прибыльный, а показатели P&L даже улучшились в мае 2025 года. Однако риторика ЦБ стала более осторожной: Эльвира Набиуллина признала, что сверхприбыли 2024 года уже не повторятся, а банковская система сталкивается с нарастающими дисбалансами. Банкирам предписано усиливать резервы, совершенствовать риск-менеджмент и избегать чрезмерной нагрузки на капитал для защиты от растущих кредитных рисков.

Экономическая конъюнктура становится всё более негативной: после периода рекордных расходов и «перегрева» из-за войны темпы роста ВВП замедляются, а основные драйверы — это энергетика и военная промышленность. В то же время, даже госсектор сталкивается с ухудшением: прибыль нефтегазовых компаний упала из-за снижения мировых цен на нефть.

Тревожные сигналы усиливают заявления отдельных чиновников: министр экономики Максим Решетников на Петербургском форуме впервые признал, что страна балансирует на грани рецессии, ссылаясь на снижение опережающих индикаторов, стагнацию реальных доходов и сокращение инвестиций. Однако в Минфине и Банке России это определение отвергают, настаивая, что сейчас идёт «нормализация» после перегрева, а процесс можно управляемо смягчить постепенными снижениями ключевой ставки.

Эти расхождения в оценках, скорее всего, отражают более глубокую тревогу по поводу будущего экономики после войны: сможет ли государство и дальше изолировать экономику от санкционного давления и доминирования военного сектора?

Усиление госконтроля и риски на горизонте

Отдельного внимания заслуживает тенденция к ужесточению государственного контроля — власти расширяют национализацию и судейские захваты стратегически значимых активов. Такая централизация часто используется для маскировки слабости на уровне отдельных компаний, однако скрыть возможный банковский кризис будет невозможно. Аналитики Commerzbank подчёркивают: невозможно с уверенностью сказать, разовьётся ли системный кризис, но баланс рисков сдвинулся в худшую сторону.

Стоит помнить, что даже при «техническом» характере курса рубля, если ситуация будет ухудшаться, искусственно поддерживаемый курс быстро пойдёт вниз вслед за растущими финансовыми рисками.